"Знаменитое утверждение Дональда Джада "Если кто-то объявляет свою работу искуством - значит это искусство", впервые высказанное (в 1966 г) в виде критики культурного конформизма, в нынешней ситуации было нейтрализовано: искусство есть то, что художники делают - причем онтология искусства тем самым сводится к пустой тавтологии, а диктаторская власть художника переводится в социальное бессилие. Сегодняшнее искусство "свободно", поскольку не подчиняется никаким законам суждения, вкуса или уместности. повинуясь лишь прихоти художника, который может быть скандальным, игривым, скучным, шокирующим и так далее, - все это формы бытия, не имеющие никакого социального или познавательного эффекта. Даже "хорошее" искусство не может избежать тривиализации в этом безвкусном окружении. Даже "политическое" искусство деполитизируется, становясь просто еще одним жанром современной практики - который имеет полное право быть, но не иметь значения.

<...>

Мы можем обойтись без объектов искусства, можем обойтись без мира искусства, можем обойтись без онтологически обозначанных художников. Но мы не можем обойтись без эстетического опыта - аффективного, чувственного познавания, - предполагающего вынесение критических суждений не только о культурных, но и о социальных формах нашего бытия-в-мире. Но коль скоро в нынешнем политическом климате все культурное пространство глобальной публичной сферы подчиняется силовому присвоению, коль скоро в нем становится невозможно существовать иначе, как на условиях, установленных институтами социального контроля, то этот потенциал имеет весьма шаткий шанс на реализацию".

(Сьюзен Бак-Моррс "Глобальная контркультура?"//Синий Диван, №2)