Один момент, прежде чем перейти к теме... Идеология - это теоретическая часть мировоззрения, поэтому везде и всюду, где кто-либо что-либо описывает или объясняет, эта самая идеология явно или скрыто присутствует. Подчеркиваю: везде и всегда. Это чтобы не было иллюзий, что бывает какая-то "критика без идеологии". Не бывает. Или одна идеология, или какая-то другая.
Вот. Теперь, собственно, про критику. И сразу скажу: критика - это не жанр. Это метод публичного объяснения. Возник этот метод еще в 18-м веке, придумали его ученые люди, в сферу открытой "гражданской" публичности этот метод попал аккурат накануне Великой французской революции. С тех пор известен. Существенных признаков у критического метода два. Первый: критика во всем ищет или выстраивает традицию. Второй: критика предельно эмблематична. Что сие значит. Традиция - это цепочка "мастер - ученик - школа - направление". Причем мастер сам был учеником, замечу в скобках. Так вот, критика как метод - это метод обнаружения традиции в объясняемом явлении. Наследие энциклопедистов сказывается: владеющий методом традицию непременно обнаружит. Какую, вопрос тридцать пятый; критика может быть вопиюще непрофессиональной, оставаясь при этом критикой по существу. Далее: эмблематичность. Это когда всё обязательно что-либо означает, "просто огурец" в эмблематической ситуации невозможен. Опять же в скобках замечу, что иконография - это как раз критический метод с акцентом на эмблематике, а "говорящую архитектуру" придумали задолго до семиотики... Что все сказанное означает? Только то, что объясняемое критиком явление есть символ, или совокупность символов (или симулякров, что не меняет дела), которые указывают на что-то вовне. На социальные или политические обстоятельства, на трудную жизнь художника, на то, что поэт больше чем поэт, что слово "творец" пишется с Очень Большой Буквы. Критика - это такое высказывание знатока, развернутое, подробное, поучающее. Без поучения никуда: критик, не имеющий какой-то истины, никогда не выстроит ни традицию, ни эмблематику. Без подробностей, концепций, анализа и синтеза - тоже никуда, впрочем, это понятно. Но вот к кому и от чьего имени критик высказывается - вопрос принципиальный. Несколько упрощая, скажу так: критик речет истину от имени ее (истины) правообладателя. В направлении и в интересах тех, кто заинтересован (как полагает правообладатель) в этой истине. Слово "правообладатель" надобно взять в кавычки, все-таки копирайт на идеи (а истина - это разновидность идеи) не распространяется; здесь на самом деле акцент не на "обладать", а на "право имею". Здесь надобно подчеркнуть красным карандашом: критика оперирует истинами светскими, хотя эмблематику может находить вполне церковную, не запрещается. Теперь пиар. Это тоже не жанр. Это тоже - метод публичного объяснения какого-либо явления. Пиар очень - их постоянно путают - похож на критику, но вот именно как бы: если критика строится вокруг истины, то пиар - вокруг цели. Если для критики ключевым понятием является традиция, то для пиара - стратегия. Там, где критика усматривает символы, пиар видит ресурсы. Разницу между критикой и пиаром можно задать еще вот такой формулой: критика и пиар различаются так же, как проповедь и реклама. Вот оно это слово, ага, предмет еще одной вечной путаницы: постоянно мешают рекламу и пиар, хотя там все просто, стоит только ответить на вопрос "как далеко во времени цель". То что близко - реклама, то что далеко - пиар. А вот почему "проповедь v. реклама", - они по времени о том что "близко", но сущностно - о разном. Проповедь - о соизмерении поступка здесь и сейчас (того, к кому она обращена) с истиной, реклама - о соизмерении с целью. Здесь - очень тонкий момент, и я снова беру красный карандаш: проповедь как метод публичной речи с необходимостью присутствует в светской жизни. Другое дело, что в "советской" жизни понятие проповеди оказалось отнесено исключительно к сфере церковной. Сознание homo soveticus в своей основе замешано на подмене понятия "истины" понятием "цели", а после падения СССР эта подмена только закрепилась тотальным "мышлением бизнес-планами" и насаждением всяческого безальтернативного постмодернизма. Ну да ладно. Вернемся к критике. Примем как данность: подмена истины целью имеет место. Не тотально: понятие истины сохранилось в той или иной форме в практиках философствования, в том числе в философии науки и в эстетике. В той мере, в какой философия полагает себя наукой, понятие истины сохраняется в псевдофилософских практиках. И это в светской сфере - практически всё. Отсюда и изменение структуры критических жанров: в тех практиках, которые допускают "целесообразность без цели" - критика возможна. Возможна; иэта возможность напрочь перекрывается вопросом о необходимости критики. Необходимость предполагает цель; для этой цели критика полагается ресурсом и инструментом - не подойдет одна истина, заменим другой, - хотя истина не может быть эффективной или неэффективной. Такое вот противоречие. И в этом противоречии - корень подозрительного отношения ко всяким философствованиям. В то время как критика предполагает "истину традиции" как одну из базовых аксиом и строит себя вокруг нее. Традиция как ресурс - возможна, отсюда - весьма популярные нынче теории "креативных стратегий" и "творческих индустрий". Эмблематика критики заменилась сначала семиотикой, а нынче "символическим капиталом".... но. Следует помнить, что авторы очень многих "забугорных" теорий обращаются к публике, в которой различение истины и цели сохраняются и по сей день.
Делится на две разновидности: 1. Аналитическая критика 2. Историческая критика.
Аналитическая критика исследует
Историческая критика исследует Жанр / формат: конкретно-культурное бытование, типовое в типовых условиях. Стиль: индивидуальное выражение.
Вопрос жанра: Где и зачем это нужно? Copyright © А.Крамер, 2006-2011
|